Я просто зашла сказать, что читаю одновременно на Яндекс Книгах "Нежно-денежно" и "Преступление и наказание" — и это коктейль, сравнимый по пряности с пивным напитком "White Phoenix Mango Chilli", который я пью этим пятничным вечером, — только крепче намного! У меня удивительные ощущения в текущем финансовом положении. Очень похоже на то, как Серёжа С (надеюсь, у тебя всё хорошо, чувак) описывал травяной приход: "Как будто тебя одеяльцем тёпленьким укутывает" (и улыбался так сладко). Не знала раньше, что это так важно для меня — всё время ходить в одеяльце. Надо же, уже больше года прошло, как меня приютили на новой работе, и только сейчас начинаю отогреваться. Мррмяу.
Прикольно мы дожили до момента, когда дневник нужен для того, чтобы пожаловаться, какой "я ужасный руководитель аааа, не могу справиться с целями одного-единственного подчинённого". Какое же я дно днищенское
Я не помню, как со мной разговаривали в детстве. Не помню, но уверена, что меня любили.
Я хочу посмотреть кино, или лучше сериал о себе самой, о том, как мы сидим на разных сторонах света, и я корчусь в приступе БЛАГОДАРНОСТИ, которую не знаю, как выразить. Я бы посмотрела, и меня бы отпустило.
Этот дневник всегда был способом разгрузить голову, высказать то, что нельзя сказать. Помню это гадкое чувство, когда хочешь написать человеку, и не можешь, не можешь, нельзя — он не любит тебя, он тебя никогда не любил, он никогда тебя не полюбит. Что ж, эмпирика показывает, что это неправда: любил и полюбит. И это не тот случай явно.
Вот ведь интересно, как я хорошо работаю — умею распланировать, куда надо надавить, кому надо написать, — так же плохо я с людьми. Потому что не понимаю, что нужно-то от меня. Ничего, наверное, не нужно. Заткнись.
Так странно быть собой, всё той же собой, которая спрашивала "А папа будет рад, что я пришла из садика" или как там. Всё не так однозначно, вот такой как тебе ответ. Однозначно только то, что я сама рада, я рада до луны и обратно — и слышишь, Фил, я всегда тебе буду рада.
Расцениваю этот пост как констатацию того, что мне пора к психологу, вот. ВАУ
Очевидно, что последние полгода у меня всё было ВОТ ПРЯМ ХОРОШО. Более положительную характеристику этому периоду я, пожалуй, давать не буду — потому что идеально оно никогда не бывает, n'est-ce pas?
Я вас очень люблю, ребята, если бы вы знали, как я люблю вас каждый день, засыпая, просыпаясь, даже когда ною, что мне скучно и надо было погулять сходить. Если после смерти в мозгу человека происходит квантовый взрыв, генерируя для истерзанной души райскую вселенную по образу лучшего времени, которое этой душе выдалось пережить, я без сомнения попаду снова в Измайлово. Можем быть, немного в другое — в Измайлово 2002, например, где мы ездим на Нашествие летом и Фил появится её года через два, но в его существовании в моей райской вселенной нет никакого сомнения.
Хочется верить, что мы все — один квант, и времени не существует. Ты, я, мы — это всё искусственно созданные конструкты, продукт чисто нашего мира, где почему-то атомы вот так вот соединились каледойскопически. Больше всего на свете я люблю спать с вами в куче на нашей огромной кровати, и больше мне не нужно ничего — ну, может, только домик в Подмосковье, собаку, кошку и ещё одного малыша. И велосипед.
Вот сейчас мне дадут джоб оффер, как же я буду пить посреди рабочего дня? Даже с 800 р. на корпоративной карте на обед.
Ой, вот ещё хотела добавить! Я ругала Яндекс за то, что тексты у них бессмыссленные и никому не нужны. Но что может быть более бессмыссленным, чем те тексты, что я редактирую сейчас? Вот уж что точно has no impact. It brings joy and some satisfaction to the readers, for sure, but the outcome is that they forget the article immediately after glancing over it on their way to/from work. I'll rock you, I'll bite you, I'll be the shark with the sharpest teeth in your corporate effing world. Imaging me going to the top -- I'm no little girl anymore, and I'm wasting no time.
Мне так жаль, что я пишу только in times of trouble, но сейчас как раз такой момент -- сложный и волнующий, у меня болит голова и хочется выпить.
Моя любимая, дорогая, нежная, заботливая -- и категорически неэмпатичная, инфантильная во всей твоей трезвой взрослости -- как же ты не права! Как же мне надоело за все эти годы, что ты заставляешь меня чувствовать вину и искать твоё прощение. И как хорошо, что ты смогла воспитать меня такой сильной и независимой -- своим примером, конечно. Я люблю тебя несмотря ни на что. И, как бы сильно не разбесили тебя эти слова, я прощаю тебя несмотря не на что.
Боже мой, кто пишет то дерьмо, что я редактирую Вы все дураки и не лечитесь Я одна умная в белом пальто стою красивая
Между тем сказала важную вещь как бы походя
Sonya 6:51 pmВаще слово хобби такое дурацкое, по умолчанию представляешь себе какое-то вышивание крестиком и плетение корзинок, фик знает, что я вообще имею в виду под работа-она-же-хобби
Ну как то есть не знаю Я бы хотела на кафедре про языки вещать, вот это была бы работа-она-же-хобби. Книжку научно-популярную редактировать. Писать кураторские тексты к выставкам
Иногда во мне звенит май 2015-го, я то ли на пробежке по бульвару Рокоссовского (привет, Конь-Стальные-Яйца!), то ли просто дышу-у-у свежестью весенней и юная зелень заливает глаза, и Василий К в ушах, и так хорошо!
Прости меня, мой истукан, что я не стал таким, как ты -- деревянный крест свободы и на нём кастрюля пустоты. И я хотел бы рассказать тебе, как мы живём, но все эти мы -- давно не я, боюсь, ты не поймёшь... Молодость, ага-а-а
Очень хорошо и радостно за всех наших истуканов, которыми мы не стали, потому что именно осколками этих идолов молодости вымощена дорога в наше славное сегодня и не менее прекрасное завтра. Так выпьем же..!
Честно говоря, очень уж я недолюбливаю этот модификатор "хоть" -- какой в нём смысл вообще? Такое ощущение, что ребёнок только и делает, что противится делать то, что ему природой и матерью велено. Нет, он не делает всё назло. Да, он сам лучше знает, когда ему есть и спать, -- только интерпретировать свои желания не всегда получается, и тут-то приходит умный взрослый, который даёт ложку или нежко укачивает. Почему нельзя спросить просто: Он поел? Он поспал? Да, он поел. Да, он поспал. (А ещё можно вообще ничего не спрашивать, лол)
Мой дневник снова становится каналом общения с Господом :)
Кхм-кхм, раз уж я ничего не могу сделать -- потому что уже сделала что могла -- и до понедельника, а то и вторника, вынуждена просто терпеть, сложа лапки (а могла бы отправить ещё пару-тройку резюме, так нет же), -- Господиии, ну можно они прочитают моё тестовое и будут довольны, и пригласят меня на работу, и дадут денежек столько, сколько обещают, а-а?
Господи всемогущий, ты всегда обустраивал мою жизнь так, чтобы я мнила себя королевой тайминга, так подыграй мне ещё разочек, давай и в этот раз всё сделаем красиво, как мы умеем!
Мне надо бы развить в себе привычку писать в дневник не только когда тяжело и грустно, а также когда весело и легко. Мне вот летом было преимущественно весело и легко (за исключением недель, когда болела мама), а потом кааак начался сентябрь. И уезжать с дачи не хочется, потому что грустно и тяжело будет жить с ребёнком одной, и оставаться не хочется потому, что вечная грязь, холод и селективное использование электроприборов (наверное, можно подобрать более точную формулировку, но мне лень) — в общем, бытовой дискомфорт. Сегодня температура и ломота, и скучная работа. Я так хочу, чтобы закончилась война, мне кажется, я буду счастлива, когда наконец закончится война.
Моё хобби: ходить по улицам с грустным ебалом в наушниках и иногда промакивать глаза бумажным платочком.
А если серьёзно, то в последнее время я плакала чаще всего не из-за предательства, которое обрушили на нас власть предержащие, не из-за того, что брат на брата, не из-за того, что умирают люди по нашей (моей) коллективной вине, даже не из-за пылающей неопределённости будущего, -- больше всего я плакала из-за того, что Общество (мама, папа, г-н Надсмотрщик) ждёт от меня со-зна-тель-но-сти, рацио-наль-но-сти, от-вет-ствен-но-сти, ведь я же теперь не одна, я теперь не за саму себя лишь, но и за ребёнка, -- которого всё же ещё не существует в моём мире, хоть он и толкает меня под рёбра и лупит по мочевому пузырю, и не проходит ни минуты, чтобы я не думала о нём, -- А Я НЕ ЧУВСТВУЮ этой ответственности -- НЕ ЧУВСТВУЮ! -- не бушует она во мне, не торопит строгим, решительным голосом, -- я чувствую только самое себя (и вот ещё хук под ребро), и ни одна клеточка меня не стремится защитить ещё не-родившееся от ещё не-произошедшего, -- и вот из-за этого-то диссонанса между тем, что я якобы должна чувствовать и чувствую на самом деле, -- вот из-за него я реву пятый день кряду.
"Ты какая-то неправильная". "Ты не настоящая мать". "Безответственная". "Думаешь только о себе".
Да. Да. Да. Да и ещё раз да.
Я сегодня гуляла по району и сформулировала для себя наиболее внятным образом: между родами в бомбоубежище в Москве и родами в Princess Alexandra Hospital Я СОВЕРШЕННО ГЛАЗОМ НЕ МОРГНУВ -- with no second thoughts, как говорится, -- выбираю бомбоубежище. Да, в этом есть известная доля цветаевской бравады (хоть будет, о чём рассказать! -- если выживем), и я была бы не я, если бы выбрала второе.
И дело не только в том, что я заранее знаю, как мне будет плохо ТАМ. Знаю, что такое просыпаться в одиночестве -- да теперь ещё и рядом с непонятным комочком, который не знал, не видел, не понял нашей далёкой, прекрасной, проклятой, обречённой родины (о чём с тобой вообще разговаривать, дитя кураги и картофеля в мундире?). Знаю, как болит голова от влажного воздуха и хочется принять душ -- каждую чёртову минуту. Знаю, какая мысль долбит в кумпол беспрестанно: "Нужно перезагрузиться".
Не соображается. Нужно остановиться, нужно перезагрузиться.
Вот только перезагрузка происходит по одному сценарию: две штуки баксов (это в лучшие доковидные годы) и 24 часа лёту. И снова -- дышится, любится и ясно думается. В Москве.
Я точно не вывезу. Одна, без Антона, я никогда не вывезу Австралию. И ребёнка. А одновременно Австралию и ребёнка мы даже вместе вывезли бы со скрипом... И даже этот ребёнок, если родится не дома, -- будет каким-то чужим ребёнком. Не моим вовсе, не нашим, -- это самое лютое. Какой уж тут окситоцин, какая любовь, какое молоко! Я промотаю родительские накопления на детскую смесь и бухло; да, однозначно, в Австралии я забухаю.
Но есть ещё кое-что, кое-что важное, что мне очень сложно облачить в слова. Это касается глубокой привязанности к людям, которые вокруг меня живут, -- к тем, кто работает вместе со мной в Политехе, Яндексе (пусть мы не знакомы, но мы соприкасаемся); тем, кого я смотрю на Youtub'е; тем, чьи песни я слушаю и стихи читаю, -- но не только к ним -- ко всем другим, которых я вижу вокруг себя, но не знаю лично: и к тем, кто похмелялся одеколоном "Свежесть", и тем, кто вермут пил, и кто коньяк в аэропорту Шереметьево. И к тем даже из них, кто за Путина голосовал (мудилы грешные).
Они ведь действительно тут останутся. Перед ними мой выбор не стоял и не стоит. Я не к тому, что мне совестно было бы бросить их, -- я к тому, что я просто не хочу. Это мои люди. И мой сын тоже -- один из них. И муж. Мы тут все как-то выживали столько лет и всё перемололи -- революции, гражданскую, отечественную, развал страны, дефолты всякие.
Ну что мы, ядерную войну не переживём? Ну, не переживём -- значит судьба такая. Зато как герои.
И сын мой тоже -- как герой. И муж.
Да... Я, конечно, не настоящая мать. I am so sorry.
Я взяла и открыла дневничок, только всё равно никто этого не заметит. А может и зайдёт по старой памяти, удивится, что можно так долго и методично его вести. Девять жизней я насчитала -- все здесь законсервированы. И вот ещё одна подрастает, свежая, звонкая.
Я чувствую себя влюблённой, как бываешь влюблён на второй-третьей неделе отношений. Влюблён и счастлив. И просыпаться радостно.